Про мораль

Суть опыта Хаузера проста: он предлагал различным людям, с разным уровнем образования, религиозным и нет, образованным и не очень, сделать простой, но трудный моральный выбор из катастрофической ситуации.

Для желающих попробовать себя и проверить свою мораль я рекомендую пройти по ссылке, где вы сами сможете проверить себя на дилеммах Хаузера. Для тех же, кто не знает английского и хочет детальных объяснений — привожу цитату из книги Ричарда Докинза «Бог, как иллюзия».
Сделав свой мысленный выбор тут (правда, в ручном режиме) вы сможете проверить, насколько ваш прозрачный панцирь отличается от панциря других людей.

В качестве типичных дилемм Хаузер часто использовал разные варианты ситуации с отцепившимся вагоном, который бесконтрольно мчится по рельсам и угрожает жизни людей. В самом простом варианте один человек, скажем, Денис, стоит у стрелок и может направить вагон на боковую ветку, спасая таким образом жизнь оказавшихся на главном пути 4 человек. К сожалению, на боковом пути также находится один человек. Однако, поскольку жизнь одного человека противопоставляется жизни четверых, большинство людей соглашается, что, с точки зрения морали, Денис может или даже должен перевести стрелку и спасти четыре человеческих жизни ценой жизни одного. При этом игнорируется вероятность того, что человек на боковой ветке может оказаться Бетховеном или близким другом Дениса.

Делайте ваш выбор — и запоминайте его.

Он тут, в общем-то, прост.
89% людей спасают 4-х человек, жертвуя одним, даже если он и по умолчанию может быть вашим собственным сыном.

Усложняя мысленный эксперимент, получаем все более изощренные моральные головоломки. Что, если вагон можно остановить, уронив на рельсы перед ним тяжелый груз с моста, проходящего над путями? Тут никакой трудности нет: естественно, нужно уронить груз. Но что, если под рукой нет никакого подходящего груза, кроме сидящего на мосту и любующегося закатом добродушного толстяка?

Почти все соглашаются, что столкнуть толстяка с моста — безнравственно, несмотря на то, что с формальной точки зрения дилемма похожа на ситуацию с Денисом, когда переключение стрелки позволяет спасти четверых, убив одного. Тем не менее большинство из нас на интуитивном уровне чувствуют, что между ситуациями существует критическое различие, хотя не каждый сумеет сформулировать, в чем оно заключается.
Таких людей, причём во всех социальных стратах, по результатам опытов Хаузера было немногим меньше, нежели в первом опыте — целых 88%.

Сталкивание толстяка с моста напоминает еще одну использованную Хаузером дилемму. В больнице из-за болезни важного органа, у каждого — разного, умирают 5 пациентов. Всех их можно бы было спасти, окажись под рукой подходящие донорские органы, но, к сожалению, таких органов нет. Неожиданно хирург замечает в приемном покое здорового мужчину, у которого все 5 органов в полном порядке и пригодны для пересадки. В этой ситуации практически никто не считает, что с точки зрения морали правильно убить одного и спасти пятерых.
Тут число выбравших бездействие и того больше — оно превосходит 95%.

Так же, как и в случае с наивным толстяком на мосту, большинство людей интуитивно чувствуют, что невинного постороннего человека нельзя приносить в жертву ради других без его предварительного согласия. Эммануил Кант сформулировал знаменитый императив, гласящий, что разумное существо никогда нельзя использовать без его согласия как средство для достижения цели, даже если эта цель принесет благо другим.

В этом, похоже, и заключается разница между толстяком на мосту (и пациентами в больнице) и человеком на боковой ветке железнодорожного пути в случае с Денисом. Сидящего на мосту толстяка просто-напросто использовали как средство остановить вагон. Налицо нарушение кантовского императива. Стоящего же на боковой ветке человека для спасения четырёх других людей не использовали — использовали лишь отвод дороги, на которой, по несчастному стечению обстоятельств, находился он. Но почему изложенное таким образом различие нас удовлетворяет?
Кант объяснял это моральным абсолютом.
Хаузер полагает, что мы имеем дело со свойством, заложенным в нас в процессе эволюции.

С нарастанием сложности воображаемых ситуаций с беглым вагоном возникающие моральные проблемы становятся все мучительней. Хаузер сравнивает дилеммы, с которыми приходится столкнуться двум индивидуумам по имени Нед и Оскар. Нед стоит рядом с путями. В отличие от Дениса, который мог повернуть вагон на боковую ветку, Нед может пустить его только на боковую петлю, выходящую обратно на главный путь прямо перед 4 жертвами. Простое переключение стрелок не поможет: вернувшись на главный путь, вагон все равно убьет людей. Однако по воле случая на боковой петле оказался огромный толстяк, достаточно массивный, чтобы возможно остановить вагон. Должен ли Нед перевести стрелку и изменить направление поезда?

Большинство людей (56%) интуитивно отвечают отрицательно. Но в чем разница между дилеммой Дениса и Неда? Возможно, отвечающие интуитивно используют императив Канта. Когда Денис уводит в сторону вагон и предотвращает его столкновение с 4 людьми, несчастная жертва на боковой ветке представляет, по изящному выражению Рамсфилда, «побочный ущерб». Нед же, по сути дела, непосредственно использует толстяка для остановки вагона, и большинство людей (скорее всего, бездумно), и в том числе Кант (безусловно, в результате длительных раздумий), видят в этом критическое отличие.

Ситуация меняется еще раз — с новой дилеммой приходится столкнуться Оскару. Его положение аналогично положению Неда, за одним исключением: на боковой петле лежит большой камень, достаточно тяжелый, чтобы возможно остановить вагон.

Казалось бы, у Оскара не должно быть сомнений в необходимости переключить стрелку и поменять направление вагона. Но, к сожалению, неподалеку от камня оказывается снова несчастный толстяк-пешеход. Переключи Оскар стрелку, и толстяк так же неизбежно погибнет, как и стоявший на боковом пути упитанный мужчина в примере с Недом.
Однако в этом случае 72% респондентов всё-таки решаются перевести вагон на боковой путь и рискнуть жизнью толстяка.

Разница заключается в том, что Оскар не использует толстяка-пешехода непосредственно для остановки вагона; он — такой же «побочный ущерб», как и жертва на боковом пути в примере Дениса.

Напишу и от себя, повторив выводы Докинза:
Подобно Хаузеру и большинству отвечавших на анкеты участников, я тоже считаю, что Оскару можно перевести стрелку, а Неду — нельзя. Но обосновать интуитивное чувство мне тоже нелегко, особенно в случае Неда.
Идея Хаузера заключается в том, что такие интуитивные нравственные решения часто не продумываются до конца, но благодаря эволюционному наследию мы тем не менее чувствуем себя вполне уверенными в правильности выбранного варианта.

Однако нам интересно другое.

Проводя любопытный экскурс в антропологию, Хаузер и его коллеги видоизменили вышеописанные моральные тесты, чтобы предложить их членам маленького центральноамериканского племени куна, практически не имеющего связей с западной цивилизацией и не обладающего оформленной религией. Мысленный эксперимент с «вагоном на путях» изменили, приноровив к местным реалиям, таким как каноэ и плывущие крокодилы. Оказалось, что, с учетом небольших расхождений, вызванных изменением условий задачи, нравственные решения членов племени куна ничем не отличались от наших.